Аркадий Аверченко, Подходцев и двое других, страница 7

Иисусе! Да ведь это деньги. Пятирублевая бумажка. -И вот! -И вот! Я слепну! Я задыхаюсь! -Да тут их десятки! -Сотни! -Зачем он их разбросал тут? -Я догадываюсь: он хочет нас поразить. -Знаешь, давай сделаем вид, что мы ничего не замечаем. -Идет. Эй, Подходцев! Не стыдно ль спать, когда цвет русской интеллигенции бодрствует?! Вставай! Подходцев проснулся, спустил ноги с кровати, поглядел на бумажки, на спокойные лица товарищей и до глубины души удивился их равнодушию. -Вы только сейчас вошли? -Уже минут пять. А что? -Вы ничего не замечаете? -Нет. А что? -На полуто… -Что ж на полу… Бумажки какието набросаны. Зачем ты соришь, ейБогу? Что за неряшливость? -Да вы поглядите, что это за бумажки!!- прогремел Подходцев. Клинков поднял одну бумажку и в ужасе бросил ее. -Ой! Деньги! И на них кровь. -Подходцев… Он умер сразу, или агония у него была мучительная? -У кого? -Кого ты убил и ограбил. -Животное ты! Эти денежки чисты, как декабрьский снег!.. Оказывается, что три дня подряд я снился одной из моих теток… И снился «нехорошо», как она пишет. Думая, что я болен или заточен в тюрьму, она и прислала мне ни с того ни с сего четыреста рублей. -Что за достойная женщина! -Завтра же,- сказал Клинков,- я приснюсь своей тетке. -Да уж… Если бы это от тебя зависело, ты извел бы бедную старуху своими появлениями. -Что ж ты думаешь делать с этими деньгами? -Не я, а мы. Деньги общие. -Нет!- твердо сказал Клинков.- Для общих денег это слишком большая сумма!.. -Но ведь я получил их благодаря вам. -Каким образом? -Тетке снилось, что я нехорошо живу. Результат — деньги. Теперь: если я действительно нехорошо живу, то благодаря кому? Благодаря вам. Значит, мы заработали эти деньги все вместе. -Убийственная логика. -Верно, за нее убить мало. Три друга собрали деньги, разгладили их, положили на середину стола и, усевшись вокруг, принялись их рассматривать чрезвычайно пристально. -Большие деньги,- покачал головой Громов.- Если начать на них пить — можно получить белую горячку, если есть — ожирение сердца и подагру, если тратить на красавиц — общее расстройство организма. -Следовательно, нужно сделать на них чтонибудь полезное. -Можно открыть кроличий завод. Выгодное дело! -Или купить имение с образцовым питомником. -Или нанять целиком доходный дом и отдавать его под квартиры. -А почему ты молчишь, Громов? -Мне пришла в голову мысль,- застенчиво произнес Громов. -И как же она себя чувствует в этом пустом помещении? -Мысль такая: давайте, господа, издавать сатирический журнал. -Я могу только издать удивленный крик,- признался Подходцев, действительно ошеломленный. -Но ведь это идея,- вдруг расцвел Клинков.- Вы знаете, а может быть, и не знаете, что я довольно недурно рисую карикатуры. Громов пишет прозу и стихи. -А что же я буду делать?- ревниво спросил Подходцев. -Ты? Издательская и хозяйственная часть. -Это будет чрезвычайно приятный журнал. -И полезный в хозяйстве,- добавил Подходцев, кусая ус. -Почему? -Как средство от мух. -Не понимаю. -Мухи будут дохнуть от ваших рисунков и стихов. -Берегись, Подходцев! Мы назовем свой журнал «Апельсин», и тогда ты действительно ничего в нем не поймешь. -Постойте, постойте,- вскричал Громов, сжимая голову руками.- «Апельсин»… А, ейБогу, это недурно. Звучно, запоминается и непретенциозно! -Помоему, тоже,- хлопнул тяжелой рукой по столу Клинков.- Это хорошо: «Газетчик, дайте мне «Апельсин»! Громов вскочил, схватил с дивана подушку, приложил ее, как сумку, к своему боку и, приняв позу газетчика, ответил густым басом: -«Апельсинов» уже нет — все распроданы. -Что ж ты, дубина, не берешь их больше? -Да я взял много, но сейчас же все расхватали. Поверите — с руками