Специалист по военному делу

Специалист по военному делу

   Прежний «военный обозреватель» поссорился с редактором и ушел.

   Он обиделся на редактора за то, что последний сказал ему:

   — Какую вы написали странность: «Австрийцы беспрерывно стреляли в русских из блиндажей, направляя их в них». Что значит «их в них»?

   — Что же тут непонятного? Направляя их в них, — значит, направляя блиндажи в русских?

   — Да разве блиндаж можно направлять?

   — Отчего же, — пожал плечами военный обозреватель, — ведь он же подвижен. Если из него нужно прицелиться, то он поворачивается в необходимую сторону.

   — Вы, значит, думаете, что из блиндажа можно выстрельнуть?

   — Отчего же… конечно, кто хочет — может выстрелить, а кто не хочет — может не стрелять.

   — Спасибо. Значит, по-вашему, блиндаж — нечто вроде пушки?

   — Не по-моему это, а по-военному! — вспылил обозреватель. — Что вы, издеваетесь надо мной, что ли? Во всякой газете встретите фразы: «Русские стреляли из блиндажей», «немцы стреляли из блиндажей»… Осел только не поймет, что такое блиндаж!

   Редактор догадался, на кого намекает обозреватель, и обиделся.

   — Не знаю, кто из нас осел. Почему же в «Военном Скакуне» обозреватель пишет такую фразу: «немцы прятались в блиндажах». Что ж они, значит, по-вашему, в пушках прятались, что ли?

   — Почему же нет? Если орудие, скажем, восемнадцатидюймовое, а средний солдат, имея объем груди, согласно правилу воинского распорядка частей внутреннего согласования армий, которое… которое… Э, черт! Взял просто человек и залез в пушку.

   — Сел в лужу наш военный обозреватель, — вступил в разговор корреспондент из Копенгагена. — Блиндаж — это нечто вроде солдатской галеты. Иностранное слово. Происходит с русинского. Блин даже. Так сказать, даже блин, и тот идет в ход. Я сам читал корреспонденцию, что немцы без блиндажа ни на шаг. Ясно — галеты. Любят, черти, покушать. Хотите, я сегодня из Копенгагена напишу об этом?

   — Пожалуйста,— скривился военный обозреватель.— Если вы в военных вопросах понимаете больше меня, ведите сами военный отдел. А я вам больше не писарь.

   Взял он свое пальто, шляпу, два рубля долгу из конторы и ушел.

  

   Редактор привез нового военного обозревателя.

   Все сотрудники высыпали смотреть на него. Поглядывали с тайным страхом — вдруг человек возьмет да и начнет стрелять в них. Все-таки военный обозреватель, имеющий дело с разными шрапнелями, мортирами и блиндажами.

   Но новоприбывший военный обозреватель оказался на редкость милым, скромным человеком.

   Улыбнулся всем, а молодому секретарю сказал даже комплимент:

   — Какие у вас хорошие ботиночки!

   — Да, — самодовольно согласился секретарь. — Почти новые. Второй год всего ношу.

   — О чем будете писать нынче? — спросил редактор.

   — Об Италии.

   — Почему об Италии?

   — Да давно хотелось написать. Тем более что она имеет на карте такую забавную форму.

  

   Появилась статья военного обозревателя об Италии.

   Она начиналась так:

   «Италия имеет форму сапога. Капо-спартивенто — это его носок, Капо-С. Мария — его каблук. Средняя часть подметки образуется из залива Таренто. К сожалению, мы не можем точно обрисовать верхнюю часть сапога, так как верхушка голенища сливается с материком, а ушки должны быть где-нибудь между Сицилией и Венецией. Что же касается подъема этого сапога, то…» и т. д., и т. д.

   Статья была очень оригинальная и в редакции произвела известное впечатление.

  

   — А о чем вы нынче думаете? — спросил редактор.

   — Написать о чем? Думаю написать статью о состоянии обуви во французской армии.

   — Разве это такой важный вопрос?

   — Обувь-то? Это — все. Обуйте солдата как следует, и он сделает чудеса.

  

   На следующий день появилась новая статья нашего военного обозревателя.

   Она начиналась словами:

   «Многим, вероятно, интересно, как обута французская армия. Обувь французов состоит из…» и т. д., и т. д.

   Эта статья оставила у всех какое-то странное впечатление узости освещения затронутого вопроса и поразила обилием специальных непонятных терминов. Впрочем, редактор утешил себя:

   — Ничего не поделаешь, — специалист, А вечером спросил:

   — А завтра о чем будет?

   — Думаю коснуться состояния обуви в австрийской армии.

   — Что вы все обувь да обувь? — нервно возразил редактор. — Напишите что-нибудь другое.

   — Именно? — пугливо спросил новый обозреватель, огорченный редакторской нервностью.

   — Ну… например, напишите о расположении австрийской армии…

   — Слушаю-с.

   На следующий день появилась статья:

   «Расположение австрийской армии».

   Начиналась так:

   «Австрийская армия расположена сейчас в виде дамского ботинка, причем левый фланг образует собой как бы носок, а правый как бы верх ботинка. N-й корпус стоит в виде высокого каблука, причем рантом его является///» и т. д., и т. д.

  

   Прочтя эту статью, редактор рассвирепел. Долго кричал на военного обозревателя:

   — Что вы всюду тычете ваши сапоги, туфли и башмаки? Что это за военные статьи, ни одна из которых не обходится без каблука, ранта, подъема и носка? На плане расположение австрийской армии похоже на кочергу, а вы всюду хватаетесь за свой излюбленный сапог. Понимаете? Кочерга, а не сапог!

   — Извините! — обиженно возразил новый обозреватель. — Я не кухарка какая-нибудь, чтобы сравнивать положение армии с кочергой.

   — Но и не сапожник же, — завизжал редактор, — чтобы сравнивать армии с сапогом!

   — Извините, — угрюмо прошептал новый обозреватель, — как не сапожник? Мне своей профессии стыдиться нечего. Сейчас я, конечно, приглашен вами на пост военного обозревателя, но раньше я действительно работал подмастерьем у сапожного мастера Василия Хромоногого.

  

   И когда он, получив расчет и собрав свои вещи (пучок дратвы, две колодки и коробку вару), уходил, — в глазах его читался короткий упрек:

   «За что? Чем я хуже других?»