Аркадий Аверченко, Подходцев и двое других, страница 25

Подходцева, которые тот разминал, вздергивая их к потолку и с треском опуская на одеяло.- Ничего не отвечу на это, потому что плоско острить — это твоя специальность. И потом, пожалуйста, не ввязывайся, когда я говорю не о тебе!! Как стрела, выпрямился, натянулся под одеялом грузный Клинков и, быстро повернувшись к Громову, вперил в него горящий бешеной злобой взгляд. -Ах, ты не о нем говоришь?! Нас тут трое… Значит, ты говоришь обо мне?!! Я, потвоему, паразит?! -Прошу тебя — без громких фраз,- холодно процедил Громов.- Я знаю, почему ты не встаешь так долго… Потому что сегодня твоя очередь заваривать чай. Ты нас хочешь перележать. Думаешь: «потеряют же они когданибудь терпение, вскочут же они и заварят же они когданибудь чай. А я тут как тут — встану и напьюсь горячего чайку». -Господааа,- искусственно удивился Клинков,- Громов постиг человеческую психологию!! Ты слышишь, Подходцев?! Он разбирается в человеческой психологии — этот человек, для которого загадочна психология даже кухонной мясорубки… -Не вижу большой разницы,- пробурчал Подходцев. -Значит… ты меня сравниваешь с мясорубкой?- растерялся Клинков.- Свинья, ах свинья! А еще вчера признавался, что встретил во мне человека исключительно тонкой организации. -Говорил… — цинично согласился Подходцев,- но почему говорил? Просто хотел подмазаться к тебе. Вспомни, что сейчас же после этих слов я попросил тебя сочинить мне заявление в университет, а ты, как дурак, растаял, поверил и сочинил. -Ну, знаете,- дрожащим от возмущения и обиды голосом проговорил беспомощный Клинков.- Чем дальше, тем я больше убеждаюсь, что я здесь, среди вас, лишний. Наглость человеческая — кушанье не для меня. Я вижу, нам просто нужно расстаться. Подходцев ехидно прищурился. -К дяде думаешь поехать? -К дяде, к черту, к дьяволу, только бы не быть в этом хлеве. Он со злобой оглядел комнату и вдруг истерически закричал: -Тысячу раз я вам говорил, чтобы вы не бросали на стол грязные воротнички?! Это вы мне назло делаете?! И я заметил, что как только мы усаживаемся за стол — вы сейчас же подвигаете пепельницу мне под нос. Знаете прекрасно, что я не курю, что мне противен запах раздавленных папирос,- и нарочно ставите пепельницу мне под самый нос. -Один человек с таким пронзительным голосом сделал блестящую карьеру,- потянулся Подходцев.- Капитан океанского парохода нанял его в пароходные гудки. -О, как бы мне хотелось вырваться от вас!! -К дяде?- ехидно засмеялся Громов.- Подходцев, который это уже раз он собирается к дяде? -Он не каждый день может поехать к дяде,- объяснил Подходцев.- Родственникам тюремная администрация разрешает свидание только раз в неделю — по пятницам. Сегодня он не уйдет. Среда. Закусив губу, встал с кровати Клинков; натянул на массивные ноги брюки, умылся и, причесавшись, подошел к Громову с самым официальным видом. -Вы извините, господин Громов,- сказал он с присущей ему благородной простотой,- извините, что обеспокою вас просьбой, но у меня нет на дорогу денег. Будьте добры одолжить мне 25 рублей, а я по приезде на место тотчас же вам их вышлю. Пожалуйста, выручите меня в последний раз. -Пожалуйста,- холодно отвечал Громов.- Только зачем же высылать: вы ведь знаете прекрасно, что я вам должен больше. -О, нет! Это были дружеские одолжения, которые не в счет. Мы перепутывались, как могли, не считаясь с этим. При существующем же положении многое из того, что было раньше — неудобно. -Как хотите, как хотите,- расшаркался Громов. -Очень вам благодарен за одолжение,- с достоинством поклонился Клинков и, выдвинув из угла свой чемодан, принялся укладываться. Полуодетые Громов и Подходцев сидели на кроватях и мрачно наблюдали за пыхтящим Клинковым. -Виноват,-