Аркадий Аверченко, Подходцев и двое других, страница 34

меня пригласила… -Пожалуйста,- хмуро сказал Громов.- Ты прав, я не спорю. Клинков! А ты что думаешь делать? -Я думаю приказать,- сказал, продолжая стоять у окна спиной ко всем, Клинков,- чтобы мой кучер Семен заложил пару моих серых в яблоках, и поеду к князю Кантакузен. -Оставайся лучше дома,- бледно улыбнулся Громов,- серых мы выбросим, яблоки съедим, а потом займемся с Валей — не оставлять же девочку одну. Валя! Я тебе сейчас нарисую крокодила. И, погладив девочку по головке, Громов принялся чинить карандаш. Глава 6. Подходцев самый умный. Идиллия Сумерки… Подходцев лежал на кровати, заложив руки за голову, и мечтал бог его знает о чем. Изредка хмурился, сжимал голову руками, но потом, испустив легкий вздох, снова опадал, как внезапно ослабевшая пружина… Громов безмолвно сидел на подоконнике, устремив упорный взгляд на улицу — «изучал кипучее уличное движение», как он вяло объяснил друзьям, заинтересованным его странным поведением. Валя сидела на коленях у Клинкова и, по своему обыкновению, рассматривая в упор лицо своего взрослого собеседника, несколько раз тоскливо спрашивала: -Где мама? -Мама ушла по делу,- неизменно отвечал Клинков, разглаживая ее кудри.- Скоро вернется. -Да она уже давно ушла. -Тем больше резонов ей скорее вернуться. -Чего? -Резонов. -Каких? -Ты знаешь, что такое резон? -Н… нет. -Это такой человек, который детей режет, когда они пристают к нему с расспросами. -А где он живет? -На углу Московской и Безымянного… -Он ходит по улицам? -Да, уж такое его поведение,- рассеянно отвечал Клинков, прислушиваясь к чьимто шагам на лестнице. -А он маму не возьмет? -Кажется, что мы все этого серьезно опасаемся,- с грустной насмешливостью ответил за Клинкова Подходцев… -Не говори глупостей,- оборвал его Громов.- Раз Марья Николаевна говорит, что идет по делу, значит, дело существует. -Конечно, существует,- както странно неестественно хрипло рассмеялся Подходцев.- А если бы вы слышали, как это «дело» звякает шпорами! Прямо малиновый звон. Кубарем скатился с подоконника Громов и, подступив к холодно глядевшему на него Подходцеву, спросил дрожащим голосом: -Что это значит? -Шпорыто? Да ведь шпоры были не сами по себе… Они были прикреплены к ногам… В темноте мне еще удалось рассмотреть живот, грудь, руки и голову. Все вместе составляло одного весьма недурного собой офицера… Он довозил ее до нашего подъезда. -Может быть, это какойнибудь родственник?- неуверенно предположил Клинков. -Ну, да,- с некоторой надеждой подхватил Громов.- Она, вероятно, была у него по делу о разводе с мужем, и он довез ее потом до дому. -Дескать, вечером одной опасно,- проговорил, призадумавшись, Клинков,- он ее и довез. Громов добавил, ловя подтверждающий взгляд Подходцева: -Обыкновенная вежливость. -А не сыграть ли нам в карты?- вдруг ни с того ни с сего предложил Подходцев. -Почему в карты? Во что именно? -В «дураки». Конечно, игра эта ничего нового не прибавит к вашим характеристикам, но она лишний раз подтвердит то мнение о вас, которое я себе составил… Громов и Клинков засмеялись, но ничего не возразили. Громов стал тасовать карты, а Клинков повел Валю укладывать спать… -Ну вот, Валя… Давай, я тебе сниму чулочки, башмачки и платьице, ты и ложись спать… Умыть тебя? -Да ты всегда заливаешь мне воду за шею!.. -Это новый, открытый мной способ, на который я думаю взять привилегию. Иначе не умею. -Мама лучше умывает. -Ну, что там мама! У нее, брат, дел и без тебя много. -Ну, вот видишь — опять всю облил. -А ты сохни скорей, вот и будет хорошо. -Ой, мыло в рот попало!.. -А я думал, ты взбесилась. Смотрю — изо рта пена. Выплюнь. Долго возился заботливый, но крайне неуклюжий Клинков