надъ уровнемъ. Любопытный челов?къ, сов?тую познакомиться.
Я пожалъ плечами, расплатился и ушелъ.
Стешу встр?чать не приходилось, но зато, черезъ день посл? разговора съ учителемъ, попалъ я на вечеринку къ ветеринарному врачу Кривулину.
Никого почти не зная, слонялся я изъ угла въ уголъ, поглядывая на разсыпавшихся по вс?мъ комнатамъ гостей, спорившихъ, пившихъ водку и пытавшихся даже танцовать.
Наконецъ, подс?лъ я къ н?сколькимъ д?вицамъ, смущенно замолчавшимъ при моемъ приближеніи…
— Что же вы замолчали?— какъ можно добродушн?е спросилъ я.— Можетъ быть, пов?ряете другъ другу какія-нибудь мрачныя тайны, а?
— Что вы этимъ хотите сказать?— ядовито спросила полная барышня въ сиреневомъ плать?.
— Да вотъ y васъ былъ такой заговорщицкій видъ…
Полная барышня критически пожала плечами.
— Вы думаете, это особенно остроумно, да?
— О, помилуйте,— разсм?ялся я.— У меня вовсе не было мысли сказать что-либо сногсшибательно остроумное… Я спросилъ просто такъ…
— Просто такъ? Вы думаете, это особенно глубоко? Да?
Она поб?доносно огляд?ла подругъ, будто ожидая что он? скажутъ: «Ну, и бойкая эта Любочка… Даже столичнаго гостя забьетъ и загонитъ въ уголъ».
— Глубокая мысль, — возразилъ я, улыбнувшись,— опасная вещь; y края ея всегда голова кружится… Многіе сваливались и ломали себ? на дн? голову.
— Что вы хотите этимъ сказать?— подхватила сиреневая барышня.— Вы думаете, это особенно тонко, да? Успокойтесь, не удивили… Садитесь, единица!
Большинство подругъ сиреневой барышни засм?ялись… Я пожалъ плечами, всталъ и побрелъ въ другую комнату. Меня догнала голубенькая барышня и миролюбиво сказала:
— Вы на нихъ не обижайтесь. Он? дуры… Ломаются, ломаются, a зач?мъ — и сами не знаютъ. Это ихъ Степанъ Захарычъ испортилъ. Он? вс? ему подражаютъ…
— Однако,— подумалъ я,— этотъ челов?къ усп?лъ уже создать свою школу,
— Вотъ онъ, представьте себ?,— сказала голубая барышня,— интересный челов?къ…
— Кто?
— Да Степанъ же Захарычъ… Въ немъ есть что-то такое… Вы знаете, его многіе ненавидятъ, но вс? боятся… Да вотъ онъ самъ. Видите — онъ всегда приходить позже… Хотите, я васъ познакомлю?
Заинтересованный, я посп?шилъ навстр?чу этому неразгаданному, удивительному челов?ку, который покорилъ весь Зміевъ.
Стеша Козелковъ узналъ меня сразу, но встр?тилъ серьезно, съ большимъ достоинствомъ.
— Ну, здравствуйте, здравствуйте…— солидно пробасилъ онъ.— Какъ y васъ тамъ, въ Петербург??
— Да что-жъ y насъ… Переглядываніемъ занимаемся.
Онъ поднялъ брови:
— То-есть?..
— Да такъ: Петербургъ съ надеждой поглядываетъ на провинцію, a провинція на Петербургъ. Такъ и переглядываемся.
— С?ро!— в?ско сказалъ Козелковъ.
— Что-о?
— С?ро!
— Что — с?ро?
— Сказано с?ро. Неостроумно.
— Браво, Степанъ Захарычъ,— сказалъ фельдшеръ.— Онъ не дастъ зміевцевъ въ обиду.
— Да,— подхватилъ кто-то.— Этотъ не ударитъ лицомъ въ грязь!
Я смущенно гляд?лъ на Козелкова,