Воздуходуевъ!.. Ну, не надо губить мою жену, ну, пожалуйста.
— Тссс! Не будемъ говорить объ этомъ. Мн? самому тяжело. Постой, я принесу изъ столовой другую бутылку. Эта суха, какъ блескъ моихъ глазъ.
Сл?дующую бутылку пили молча. Я думалъ о своемъ неприв?тливомъ суровомъ будущемъ, о своей любимой жен?, которую долженъ потерять, — и тоска щемила мое сердце.
Воздуходуевъ, не произнося ни слова, только поглядывалъ на меня да потиралъ свой синій жесткій подбородокъ.
— Ахъ! — вздохнулъ я, наконецъ. — Если бы я пользовался такимъ усп?хомъ…
Онъ странно погляд?лъ на меня. Лицо его все мрачн?ло и мрачн?ло — съ каждымъ выпитымъ стаканомъ.
— Ты бы хот?лъ пользоваться такимъ же усп?хомъ?
— Ну, конечно!
— У женщинъ?
— Да.
— Не пожелалъ бы я теб? этого.
— Безпокойно?
Онъ выпилъ залпомъ стаканъ вина, со стукомъ поставилъ его на столъ, придвинулся, положилъ голову ко мн? на грудь и, посл? тяжелой паузы, сказалъ совершенно неожиданно:
— Мой усп?хъ у женщинъ. Хоть бы одна собака посмотр?ла на меня! Хоть бы кухарка какая-нибудь подарила меня любовью… Сколько я получилъ отказовъ! Сколько выдержалъ насм?шекъ, изд?вательствъ… Били меня. Одной я этакъ-то сообщилъ свой адресъ, по обыкновенію гипнотизируя ее моимъ властнымъ тономъ, a она послушала меня, послушала, да — хлопъ! А самъ я этакъ вотъ назначу часъ, дамъ адресъ и сижу дома, какъ дуракъ: a вдругъ, молъ, явится.
— Никто не является? — сочувственно спросилъ я.
— Никто. Ни одна собака. В?дь я давеча при теб? бодрился, всякіе ужасы о себ? разсказывалъ, a в?дь мн? плакать хот?лось. Я в?дь и жен? твоей усп?лъ шепнуть роковымъ тономъ «Старомосковская, семь, жду въ десять». А она погляд?ла на меня, да и говорить: «Дуракъ вы, дуракъ, и уши холодныя». Почему уши холодныя? Не понимаю. Во всемъ этомъ есть какая-то загадка… И душа у меня хорошая, и, наружностью я не уродъ — a вотъ, поди жъ ты! Не везетъ. Умомъ меня тоже Богъ не обид?лъ. Наоборотъ, н?которыя женщины находили меня даже изысканно-умнымъ, остроумнымъ. Одна баронесса говорила, что сложенъ я зам?чательно — прямо хоть сейчасъ л?пи статую. Да что баронесса! Тутъ изъ за меня дв? графини перецарапались. Такъ одна все время говорила, что «вы, молъ, едва только прикоснетесь къ рук? — я прямо умираю отъ какого-то жуткаго, жгучаго чувства страсти». А другая называла меня «барсомъ». Барсъ, говоритъ, ты этакій. Ей Богу. И какъ странно: только что я съ ней познакомился, адреса даже своего не далъ, a она сама вдругъ: «Я, говорить, къ вамъ прі?ду. Не гоните меня! Я буду вашей рабой, слугой, на кол?няхъ за вами поползу»… См?шныя он? вс?. Давеча и твоя жена «Отъ васъ, говорить, исходитъ какой-то токъ. У васъ глаза холодные, и это меня волнуетъ»…
Посл? долгихъ усилій я уловилъ-таки взглядъ Воздуходуева. И снова читалось въ этомъ взгляд?, что Воздуходуевъ уже усталъ отъ этого головокружительнаго усп?ха, и что ему немного жаль взбалмошныхъ безвольныхъ, какъ мухи къ меду, льнущихъ къ нему женщинъ…
Съ н?которыми людьми вино д?лаетъ чудеса.
МАТЕРИНСТВО.
Въ 4 года.
Дв? крохотныхъ